|
|
|
Современная классика
Михаил Хазанов:
Не надо соревноваться с вечностью
V-MMII - 31.12.2002
Сергей Ходнев
Как получилось, что Вы стали заниматься
Большим театром?
Михаил Хазанов
Впервые Большой как тема проектирования
возник для нас в 1976 году. Тогда был
объявлен крупный международный конкурс "Театр
для будущих поколений". Решив, что будем
участвовать, мы с друзьями, в том числе с
Михаилом Беловым, собрались у меня дома
обсудить, что и как мы будем делать. Бурную
дискуссию внезапно завершила моя мать,
которая, услышав громкие споры, предложила
"поупражняться" со своими
гениальными идеями на Театральной площади
перед Большим театром, возможно в
прилегающих кварталах, где сосредоточилась
чуть ли не вся театральная жизнь Москвы.
Большой, все основные театральные здания,
студии, школы давно образовали некий
театральный променад столицы. И сразу все
согласились с большим энтузиазмом.
Прикоснуться к Большому, к этой "священной
корове" официальной советской культуры,
обрушить яркую театральную жизнь на ветхий,
совсем не праздничный центр Москвы было,
как нам казалось в те времена, весьма
революционно, романтично, "задиристо".
Верхние уровни театра после реконструкции.
Вариант мастерской Михаила Хазанова
С.Х.
Сегодня Вы продолжаете этот проект?
М.Х.
Сегодня все происходит в "новых
декорациях". В иной среде, в измененной
системе ценностей. Чем ближе к строительным
реалиям, тем дальше от многих замыслов.
Решения становятся все более
конъюнктурными. Объективное, рациональное
постепенно "выдавливает" из проекта
все искреннее, личное. Кроме того,
продвижение проекта сопровождается
ожесточенной борьбой консервативных и
новаторских позиций в многочисленных
городских, государственных, общественных
организациях, которым по существующим в
стране законам дано право принимать или "отметать"
наши архитектурные решения.
С.Х.
И какова логика "отметания"?
М.Х.
Тут нет логики, тут есть метания в
противоположные стороны. Городское
начальство, население города, эксперты - все
признают сегодня существующий страшный
дискомфорт в обслуживании зрителей,
крайний физический износ здания,
полуаварийное состояние знаменитого
зрительного зала, фойе, кулуаров. Но вместе
с тем они энергично борются против любого
изменения привычного облика "культового"
объекта. Историки, искусствоведы,
реставраторы жестко сопротивляются любому
активному вмешательству, любому выходу за
пределы существующих исторических
габаритов Большого. Их бы, видимо, устроил
театр-музей сценического искусства XIX-XX вв.
С другой стороны - режиссеры, сценографы,
художники сцены, труппа, дирекция театра,
которые ждут от нас практически полного
преобразования сцены, обеспечения новых
технических, технологических возможностей,
соответствующих театру
XXI века.
Поперечный и продольный разрезы. Вариант мастерской
Михаила Хазанова
С.Х.
Но что-то ведь надо выбрать?
М.Х.
Сегодня, мне кажется, мы уже вплотную
подошли к решению, позволяющему обеспечить
сосуществование исторического Большого,
его сложившегося образа, с
суперсовременным "театром-цехом", "театром-фабрикой",
"театром-заводом".
В одном здании, в едином комплексе должны
пребывать в параллельных мирах, в
параллельных пространствах "одушевленная",
вечная, рукотворная историческая
архитектура, скульптура, живопись XIX века,
сложившиеся за два прошедших столетия
театральные традиции, обычаи, ритуалы - и
высокотехнологичная, программно-утилитарная,
сознательно лишенная каких-либо конкретных
стилевых характеристик архитектура XXI века.
Сложное взаимодействие двух параллельных
миров, зрителей и сцены, можно будет
рассмотреть с третьей стороны - со стороны
города и горожан, путешествующих по "театру
в театре", по специально предусмотренным
пассажам, проложенным в "промежуточных"
пространствах здания между старыми
историческими и новыми "технологическими"
стенами здания, по перекрываемому
Копьевскому переулку, по дворам,
закоулкам, атриумам театрального квартала.
Подземный вестибюль, размещенный перед
главным портиком театра, позволит
расширить границы традиционного
театрального действия, "выплеснуть"
его в город, на площадь перед Большим с
помощью трансформируемого остекленного
перекрытия, состоящего из раздвижных и
подъемно-опускных элементов. Обеспечить
бесперебойное функционирование всех
структурных элементов сложного
театрального механизма - весьма интересная
профессиональная задача, но хочется чего-то
большего, того, что делает Большой - Большим.
С.Х.
Тем самым Вы все-таки решительно изменяете
облик памятника, дополняя его новой
архитектурой.
М.Х.
По-моему, всерьез изменить такой памятник
наша архитектура не может. Существует
историческая архитектура - она делалась на
века, навсегда, из вечных материалов,
вручную.
А современная архитектура - это по
определению технологический мусор, с четко
обозначенным сроком годности. Через
двадцать лет вся эта технологическая
машина безнадежно устареет морально, а
через пятьдесят лет - и физически, и все это
уничтожат и сделают что-то другое. Моя
концепция архитектуры театра заключается в
максимально четком разделении двух этих
пластов. Вот театр-памятник, храм - он вечен,
а вот театр-завод, ему жить тридцать лет.
Важно только осознать, что это так, понять,
что проектируешь ты, а что тебе оставили
предшественники, и не пытаться
соревноваться с вечностью. Тогда памятник
не пострадает.
далее>>
|
 |
|
