|
|
|
Ответ: Оксана Рудченко
Эйфория короля.
Сен-Шапель
VII-MMIII - 19.06.2003
Общий вид Сен-Шапель и Дворца правосудия в Париже, фото 40-х годов
XX века. Современная ситуация отражает средневековую, тогда
часовня была частью дворца Сите, резиденции
короля Людовика Святого; как и сейчас, капелла
была соединена с дворцом так, чтобы из жилых
покоев король сразу мог пройти в свою молельню
По-настоящему иррациональное, трансцендентное пространство можно
создать только на очень рациональном, четком и элегантном расчете.
Виртуальный мир готики – мир горний – выстраивается по вполне определенным
правилам. Обустраивая свою базилику, Сугерий очень хорошо представлял себе,
какими средствами достигается эффект перенесения в него.
Поперечный разрез по Деклу. Ширина нефа 10.50 м, всего лишь в два
раза меньше высоты – по пропорциям это не такое уж экзальтированное пространство
Во-первых, созерцание витражей, то есть физическое созерцание преломленного ими света и пребывание в этой
мистической атмосфере. Как осиянны, бесплотны, силуэтны изображенные на
витражах святые и праведники, так и созерцающий их должен уподобиться им,
лишиться тяжести, расстаться с телесным и стать проницаемым для божественного
света. Тело, масса – главное препятствие для проникновения в горний мир, поэтому
готика на каждом шагу утверждает, что нет массы, есть лишь контур.
Во-вторых, важную роль играют драгоценные камни, они посредники
между двумя мирами: «...когда волшебство разноцветных драгоценных
камней, проникнутое очарованием красоты дома Господня, представило мне
нематериальным все материальное и заставило задуматься о великом множестве святых добродетелей, мне показалось,
будто я увидел себя самого в некоем странном месте, которого никогда не
существовало ни в мерзости земной, ни в чистоте небесной, и будто бы по милости
Божией я смог анагогически перенестись оттуда в мир горний» (Сугерий). Да и сами
витражи стремятся к этому эффекту – своим цветным сиянием они похожи на
драгоценные камни, буквально иллюстрируя описанный в Апокалипсисе
Небесный Иерусалим со стенами из сапфиров и изумрудов. Специфику
границы с божественным миром готика доступно объясняет свойствами стекла –
оно не видимо, но существует, прозрачно, но проницаемо только для бестелесного.
План нижней и план верхней капеллы по Деклу.
Виртуозная дематериализация традиционной базиликальной схемы в стиле
парижской схоластической школы богословия
Таким образом, характеристики искомого мира иного и методы перенесения в него были найдены еще в середине
XII века, и дальше – сплошное триумфальное шествие имматериального. К середине
XIII века готика распространилась по всей Европе, из придворного искусства
французских королей стала явлением интернациональным. Соборы строят все
выше, все светлее, витражей в них все больше. И вот, опять же в Париже,
колыбели стиля, появляется постройка, доводящая все его положения до
крайности, до апогея. Возводит ее король, еще при жизни названный святым. Ее
функция – хранить ценнейшие реликвии христианства, частицу Истинного Креста
и Терновый венец Иисуса Христа.
Сен-Шапель была построена за семь лет, с 1241
по 1248 год (что по тем временам считалось очень быстро). Заказчик – Людовик IX Святой
(1214–1270), самый богатый и славный на тот момент правитель в Европе, самый набожный
и праведный французский король, считал себя
не столько земным владыкой, сколько духовным лицом. В качестве дворцовой
королевской часовня Сен-Шапель сменила романскую часовню Святого Николая,
стоявшую на этом месте, и дело было не просто
в желании «сделать побогаче». Строя себе новую молельню, Людовик преследовал сугубо
благочестивые цели – ему нужен был самый прекрасный в мире реликварий.
Для праведных рыцарей христианской веры XIII был временем счастливых приобретений.
В храмах покоренной Византии крестоносцы находили величайшие святыни, о сохранности
которых не могли и помыслить – части Креста,
гвозди, тунику, кровь Спасителя. Около 1239 года Людовик купил у латинского императора
Византии Балдуина II орудия страстей Христовых, в общей сложности 22 реликвии.
Заплатил за все баснословную сумму в 135 тысяч ливров (постройка новой часовни для
хранения святынь обошлась ему «всего» в 40 тысяч и еще 100 тысяч ушло на драгоценный
ларец и оправы). Терновый венец, в обладании
которым видели знак богоизбранности королей
Франции, с величайшими предосторожностями,
едва избежав захвата венецианцами (у них пришлось его выкупать), привезли в Париж –
король встречал его босой и в рубище. Капелла уже строилась. 26 апреля 1248 года
ее освятили, а через два месяца Людовик отправился в Крестовый поход.
Он очень хотел очистить Святую землю от сарацинов, но это и окончило его дни.
В 1270 году Людовик вместе с сыновьями высадился в Карфагене, но вскоре умер там.
После последовавших чудес в Сен-Дени, через 27 лет после смерти, Папой Григорием X
он был канонизирован. Во время Великой французской революции
капелла была разграблена, реликварий переплавлен, святыни исчезли. Те, что удалось
найти потом, в том числе Терновый венец, находятся сейчас в сакристии Нотр-Дам.
Как ни странно, архитектор Сен-Шапель точно не известен, одна из главных
построек того довольно хорошо документированного периода, по сути остается
анонимной. Долгое время считалось, что автор – великий Пьер де Монтрейль,
работавший в 1250-е годы в Сен-Дени, но сейчас исследователи признают, что
это, скорее, Тома де Кормон или Робер де Лузарш. Как бы то ни было, ее считали
чудом уже современники, иностранные послы писали своим правителям о ней как
о «самой прекрасной, какую только можно представить». Бесценные реликвии в
хрустальных реликвариях были помещены в «Великую святыню» – огромный
драгоценный ларец высотой 3 метра, стоявший в апсиде верхней капеллы, его
называли «Паладиумом», священным щитом Французского королевства.
Итак, не только самое прекрасное, но и самое священное место во всей Европе –
король-паладин мог гордиться своим личным Иерусалимом. Нижняя капелла в
честь Девы Марии – для свиты, приходская дворцовая. Верхняя – для
короля, его семьи и наиболее приближенных лиц. Капелла примыкала к дворцу, ее
верхний уровень соответствовал королевским покоям. Пройдя по специальной
галерее король попадал в верхнюю часовню, и там, вознесенный над землей и
физически, и духовно, окруженный лишь несколькими близкими людьми, оказывался как бы в собственном спасительном
ковчеге. Его неф, кажется, уже достиг берегов Земли Обетованной, окружен ее
сиянием, и лишь пол часовни, палуба этой ладьи Святого Петра и есть последний
островок дольней, человеческой реальности, но и эта связь почти не
чувствуется – Царствие Божие здесь уже наступило. И если тебя уже считают
святым, и Рай построен у тебя дома, и ты бываешь в нем, когда захочешь, что тебе
остается? Только отправиться в реальный Иерусалим, который ничего общего не
имеет с небесным, понять это и умереть в пустыне от дизентерии.
<<вернуться
вверх
|
 |
|
