Современная классика

Григорий Ревзин
Дом Белова
XIII-MMV - 27.03.2005

Жилой дом городского семейного клуба «Монолит»
Архитектор Михаил Белов
Рабочее проектирование – группа «Модуль»
ГАП Ольга Матросова
2002-2004

Главный портик

Мне кажется, что это прекрасный дом. Когда подходишь к нему от партера Университета вдоль забора из длинных университетских пик, и видишь его, то чувствуешь, что этот дом хорошо здесь стоит, и это правильно, что он здесь и что он такой. Но понять, почему, как это сделано, на чем основывался архитектор, страшно трудно. Я затрудняюсь определить, чем же он мне все-таки нравится, что в нем такого – он как-то ускользает от анализа.

Перспектива дома со стороны улицы Косыгина. Проект

Перспектива дома и соседнего здания со стороны улицы Косыгина

В классике бывают дома, которые ясно все о себе говорят. Рассказывают, к какому жанру они принадлежат, на чем основываются, предъявляют цитаты из высокочтимых источников, ясно акцентируют суть приема, подчеркивают, в чем они традиционны, что в них нового и т. д. В России, правда, таких домов мало. Русские архитекторы действуют по-другому – где-то что-то видел, откуда-то что-то взял, а в общем, само сочинилось, на волне талантливости. И даже объяснить не мо- гут, почему так, рука рисовала, как-то так увиделось, и вот получилось. Девяносто процентов истории русской архитектуры сделано таким образом – без теории, без трактатов, без программ, без исторических штудий – само по себе выросло.

Перспектива внутреннего двора. Проект

Михаил Белов умеет совсем по-другому, и в ряде своих работ он куда как ясно все анализирует и проговаривает. Но вот в этом доме он, по-моему, решил сыграть в органического, нутряного русского архитектора, у которого все растет просто потому, что растет, а «хорошо-плохо» определяется по принципу, что чувствуется, что это хорошо.

Главный портик. Проект

Даже если взять жанр – что это? Когда подходишь к портику, к этим довольно гордым четырем коринфским колоннам, то это, несомненно, дворец. И все вроде понятно, вот центральный вход, два крыла, сзади, наверное, парковый фасад, понятная, естественная типология. Но портик находится на углу, и когда начинаешь идти вдоль улицы Косыгина, про него забываешь, а думаешь, что этот фасад – с рельефами, с сильными раскреповками карниза – он, наверное, главный. И в таком случае перед тобой, видимо, доходный дом начала ХХ века, классицизирующая эклектика, выросшая из 1880-х, но уже с модными элементами неоклассицизма. Заворачиваешь за угол, входишь во двор, и от доходного дома не остается и следа. Это, скорее всего, какой-то санаторий 1930-х, когда конструктивистское увлечение сплошным остеклением уже соединяется с неоклассическим декором, понятым, к тому же, в виде орнаментального раппорта (ризалиты), в чем ощущается влияние Ар Деко. А эта роскошная терраса, под которой ловко скрыт бассейн? Нет, точно – санаторий, пожалуй, что Кисловодск. Выходишь из двора к боковому фасаду, обнаруживаешь, что он такой же, как главный, при том, что выходит в довольно узкую щель, отрезанную от университетского парка. Э нет, думаешь, это никак не доходный дом, там задний фасад никак не может быть равным по значимости главному. Это, пожалуй что, сталинский ведомственный дом, вот там так могли сделать. Как, скажем, Илья Голосов на Яузском бульваре, на которого Михаил Белов отчасти похож. Да и вот эта деталь – карниз, прорезанный балконом, чья железная решетка полностью повторяет профиль карниза – это тоже могли, пожалуй, в сталинское время изобрести. Или все-таки не могли? По степени свободы обращения с классической деталью – скорее да, по степени уважения к частному балкону – скорее нет. Выходишь обратно к портику, и думаешь, да нет, не сталинский это дом. Где торжественные двери высотой пять метров? Вообще, как-то это все слишком закрыто, неприступно, портик тут скорее подчеркивает дистанцию, чем демонстрирует, что классика принадлежит народу. Голосов – тот сделал торжественный портал. Нет – все равно это дворцовая архитектура.

далее>>

вверх