|
|
|
Современная классика
Павел Андреев:
«Мы не сделали ничего, что закрывало бы возможность сделать иначе – но иначе и
быть не могло»
Манеж
XV/XVI-MMV - 18.12.2005
Общий вид интерьера Манежа со стороны входа
Архитектор, автор реконструкции Манежа ответил на вопросы Григория Ревзина
Григорий Ревзин
Каким образом удалось согласовать столь необычную для Москвы концепцию
реконструкции Манежа?
Павел Андреев
На этом объекте вообще было достаточно легко. Тут была необычная для Москвы
ситуация, когда все были нацелены на результат. Как, видимо, и происходит после
аварии, катастрофы, так всех поразившей, что не ради процесса, не ради того,
чтобы подчеркнуть значимость своего голоса, а ради дела. И поэтому все проходило
очень конструктивно. Помогали и участвовали все, независимо от чинов.
Руководители правительства Москвы, заказчики, ГУОП и Минкультуры, Экспертиза,
инженеры и строители. Разумеется, руководители проекта Александр Кузьмин и
Михаил Посохин, наши инженеры обладают колоссальным опытом и практикой работы на
гигантских и уникальных объектах, необходимой широтой взгляда и возможностью
предложить и провести такие решения, которые в другом случае были бы невозможны.
Новые стропильные перекрытия в точности воспроизводят рисунок сгоревших, но в
отличие от них не провисают, а, наоборот, выгибаются вверх на 28 см
Г.Р.
То есть никакого давления вы не ощущали?
П.А.
Нет, разумеется, были разные мнения, но даже главный критик и оппозиционер А.И.
Комеч был чуть ли не главным помощником – он убедил коллег дать нам возможность
работать, не придерживаясь обычных формальностей. Памятник стоял без крыши, если
бы тянули, то потеряли бы и то, что осталось после пожара. В итоговой работе нет
того, что было бы навязано, с чем я был бы не согласен. Мне кажется, нам удалось
не «пережать» с реконструкцией, не сделать «богаче, чем у царя». Хотя такие
пожелания были, это статусный московский объект, он шел параллельно с
библиотекой МГУ, и многим хотелось гранит, мрамор, скульптуру, Бог знает что
еще. Кажется, нам удалось соблюсти достойную меру.
Пространство для презентаций на втором уровне входной зоны. Камерный зал
может использоваться под разные функции
Г.Р.
Вы гордитесь своей работой?
П.А.
Безусловно и во всем, это была истинно стройка «возрождения» в прямом и
переносном смысле – от величия пожара до праздника открытия, от величия
памятника и классики до визитов мэра со свитой, от напряженной камеральной
работы, до нон-стоп на площадке со строителями, от двигающихся по стенам ферм,
до стука топоров и молотков плотников, – настоящая работа архитектора, настоящая
стройка, я сам себе завидую, до сих пор. Не удалось сделать галереи в подземном
зале и паркинг. Имели бы сейчас полностью соответствующий современным стандартам
выставочный комплекс. Все опасения за конструкции рассеялись, построили вообще
без деформаций и смещений, а деревянная структура – просто песня, почти
природная красота, какие ракурсы и перспективы. Отдельный предмет гордости –
технологические и технические решения, Манеж оснащен всеми необходимыми
инженерными системами, для выставочного комплекса это очень большой объем, при
этом вы практически не видите следов современного инженерного вмешательства.
Даже система пожаротушения спрятана к стропильной конструкции так, что если
специально ее не искать, вы ее не заметите. Старые стены мы проштрабили только в
четырех местах. По всему периметру внутри здания подземный технический туннель,
и туда уложили все необходимые коммуникации. В этих решениях есть незаметное
посетителю, высокое изящество, поверьте, очень ценимое специалистами. И даже то,
что этого никто не замечает, и есть доказательство профессионализма всей
команды.
Вид с балкона третьего уровня, из зоны кафе
Г.Р.
Ваша концепция реконструкции у многих защитников наследия вызывает серьезную
критику.
П.А.
Есть две концепции: гибкая – приспособление здания и ортодоксальная –
музеефикации. Я сторонник активного приспособления, здание должно иметь функцию,
и эта функция должна быть акцентирована. Но я понимаю, что это –одна из
возможных точек зрения. И здесь, в реконструкции Манежа, успех в соблюдении
необходимого баланса между этими крайними позициями, правильный, истинный
компромисс.
Подземное выставочное пространство. Формула колонного зала, доведенная до
абстракции
Входная зона подземного зала
Г.Р.
Я никаких признаков музеефикационной модели не вижу. Ну, разве что масштаб печей
довольно странный, может, из-за того, что это новые, ранее отсутствовавшие
элементы.
П.А.
Надо восстановить – восстановили, и это послужило делу, много чего в эти объемы
попрятали. Принцип нововведений – нигде не касаться исторических стен, ни во
входной группе, ни в конференц-зале, ни в подземной части, контрапункт и
контраст является основной архитектурно-планировочной и стилевой идеей. Не
хочется говорить, но это физическое разделение старого и нового, действительно,
как матрешка в матрешке позволяет при желании «вынуть все новое», это, по-моему,
всех и примирило, даже принципиальная возможность выполнить подвесной потолок на
исторических отметках. Исторический интерьер был иным. Делать не делать потолок
– это не главное, нам впервые удалось полностью соблюсти принцип обратимости
реконструкции, это и есть необходимая мера компромисса.
|
 |
|
