|
|
Школа
Владимир Седов
Московский ампир
IX-MMIII - 22.01.2004
Портик Опекунского совета. 1823–1829
Д. Жилярди. Новый Гостинный двор в Китай-городе. Нач. 1830-х гг.
Единственной значительной фигурой, которая могла бы
соперничать с Жилярди в процессе развития московского
ампира, был О. И. Бове (1784 –1834), обрусевший итальянец,
учившийся в Москве у Ф. Кампорези еще в допожарное
время. Этому мастеру, работы
которого еще И. Э. Грабарь
выделил в отдельную школу,
принадлежит несколько заметных построек, определяющих
лицо послепожарной Москвы:
Торговые ряды на Красной
площади (1814–1816), дом
князя Н. С. Гагарина на Новинском бульваре (1817), Грот
в Александровском саду (1820–1822), Первая градская больница (1828–1833), Триумфальные
ворота (1828 – 1834) и церковь
Всех Скорбящих на Ордынке
(1828 – 1836). Постройки Бове
не едины по стилю (как здания
Жилярди), они принадлежат
к разным направлениям.
Большинство из них зависит
от стиля Жилярди: Грот следует дорике (только Жилярди
знал, где «брать» подобную
ученую архитектуру), Торговые
ряды навеяны тем же стилем;
архаическая ионика доминирует в облике Градской
больницы, а церковь на Ордынке является продолжением
работы Жилярди по «освоению» раннехристианских форм.
А вот дом Гагарина взят из
допожарного дома Разумовских
на Гороховом поле, тогда как
Триумфальные ворота показывают прямое заимствование
из петербургских Нарвских
ворот В. П. Стасова.
Дом Головиных в Потаповском переулке. 1817
О. Бове. Деталь бокового портика церкви Всех Скорбящих Радости
на Ордынке. 1828–1836
Д. Жилярди. Дом кн. С. С. Гагарина на Поварской. 1822–1823
Фрагмент портика Английского клуба на Тверской. 1810-е гг.
Если суммировать наблюдения над московским зодчеством в период с 1812 по 1833 год
(когда Жилярди уехал на родину, в Швейцарию), то следует
безоговорочно связать все
находки и основные формы
местного ампира с личностью
Жилярди, сумевшего распространить свой стиль через
посредство учеников, родственников и просто подражателей.
Выделявшаяся фигура Бове
была все же зависимой: стиль
Бове во многом восходит к
стилю Жилярди, а сам Бове
«герметичен» хотя бы потому,
что нигде не учился новой архитектуре и не ездил за рубеж.
Ситуация в московском ампире
сравнима с ситуацией во французском классицизме на
московской почве в 1770-х –1780-х гг.: Жилярди выполняет
роль Баженова, знавшего все
тонкости стиля и «открытого»,
тогда как Бове напоминает
Казакова, изучившего стиль по
книгам и «по Баженову» и бывшего «герметичным» мастером.
А. Григорьев. Церковь Троицы в усадьбе Ершово. 1820-е гг.
Колокольня церкви Мартина Исповедника на Варварке. 1820-е гг.
Деревянный дом в Малом Власьевском переулке
Деревянный дом на улице Бурденко
Деревянный дом в Палашевском переулке
Дом Терентьева-Яковлева в Сверчковом переулке. 1820-е гг.
Внутри стиля ампир существовали два направления:
греческое и римское. В Москве
Жилярди и следующие за ним
архитекторы в основном
используют греческие формы,
но компонуют их достаточно
свободно и с частым использованием форм римских. Однако
в декоре частных домов, общественных построек и даже храмов римский декор занимает
все же подчиненное положение
относительно греческого, в
основном дорического и
ионического.
Д. Жилярди. Мавзолей (церковь Димитрия Ростовского). 1813
Д. Жилярди. Часовня (мертвецкая) в Кузьминках (Влахернском). 1820-е гг.
Д. Жилярди. Часовня (мертвецкая) во дворе Павловской больницы. 1820-е гг.
Д. Жилярди. Мавзолей в Отраде (Семеновское-Отрада). 1832–1835
В ампире основой декорации фасада оставался, как и в
предшествующей ему палладианской неоклассике, принцип
наложения форм храмовой
античной архитектуры на
плоскость стен, то есть «храмовидность» частных и гражданских зданий. «Чистая» дорика с
каннелированными колоннами
в Москве получила не очень
большое распространение. Помимо Университета монументальный восьмиколонный дорический портик есть у Английского клуба на Тверской, сооруженного в 1810-е гг. и показывающего такое формальное
сходство с работами Жилярди,
что его авторство можно
считать установленным. Есть
еще портик в 8 колонн у дома
Охотниковых на Пречистенке
(здесь каннелированы только
нижние части колонн). Дом на
Зубовском бульваре (1817) и
Университетская типография
на Страстном бульваре (1816 –1817) имеют портики по 6 колонн, тогда как Грот в Александровском саду и дом Лобковой
на Софийской набережной имеют по 4 колонны.
<<вернуться
далее>>
|
|
Архив
|
| | |
| |
|
| | |
|