|
|
|
Путешествие
Владимир Седов
Дальние земли Эллады.
Анатолия к югу от реки Меандр
XII-MMIV - 21.11.2004
Кария. Храм Зевса
в Евромосе
II в. н.э.
Общий вид
Кария
Центром этой земли, по которой названы
кариатиды, но которых в самой Карии мы
не встретили, был Галикарнасс, нынешний Бодрум, о былом величии которого
напоминают только очередной театр
и мраморные вставки из знаменитого
Мавзолея, помещенные в стены и башни
рыцарского замка – оплота родосских
рыцарей, высадившихся на турецкую
территорию и несших вахту в этой крайней точке христианского мира. Остальные
городки Карии на побережье сохранили
кое-какие древности (например, эллинистический мавзолейчик в Иасусе),
но не в них следует искать душу этой
земли. Душа эта живет в стране царицы
Ады, помогавшей Александру Македонскому и получившей от него права
на обширную внутреннюю часть Карии.
Кария. Храм Зевса
в Евромосе
II в. н.э.
Общий вид и вид
сверху
Уже в Алабанде в мощных формах
полураскопанного театра, стоящего
в выжженных предгорьях, ощущается
особая культура, настроенная на демонстрацию силы. Эта культура наиболее
отразилась в отдельных постройках,
общем виде и даже окружающем пейзаже
Алинды – стоящей в горах твердыни
царицы Ады. И мощные скалы, неуютно стоящие на узких основаниях, и суровые
гробницы, высеченные из этих скал,
и мутноватый жаркий воздух над пустым
городом – все дает образ не греческий,
а какой-то хеттский, варварский. Между
тем, перед нами все же эллинский город:
с сохранившимися от эллинистического
времени укреплениями с частыми башнями, с дошедшим в почти первозданном
виде театром (даже с венчающим
карнизом) римского времени, и с агорой
в нижней части города. Эта прямоугольная
торговая площадь римского периода
с окружающими ее колоннами, грубыми,
как все в глубинной Карии, была бы просто
образцом брутальной провинциальности –
если бы не подпорная стена, скрывшая три
складских этажа подземной части. Здесь,
в этой рустованной кладке, оконных проемах и в этих гротескно-суровых колоннах
ощущается своеобразное прочтение
грекоримской архитектуры. Сила здесь
соседствует с ухищрениями геометризированной классической архитектуры. Этот
обращенный к долине фронт Агоры может
служить архитектурным символом Карии.
Целые храмы
Они загадочны уже потому, что в редкой
книге по истории античной архитектуры
найдешь их вид или даже упоминание
о них. Почему – непонятно. То ли человеческая (и научная) память устроена так,
что помнит не столько объекты, сколько
связанные с ними места (Афины Перикла,
Вечный Рим, Пестум и Великая Греция),
то ли затерянность этих храмов не позволила включить их в своеобразный «топ-лист» объектов античного времени. Между
тем, два относительно хорошо сохранившихся храма принадлежат к кругу
лучших созданий римского или, вернее,
греко-римского зодчества. Это создания талантливых и думающих греческих
архитекторов, по которым видно, что значительная доля выразительности римских
храмов своим появлением обязана эллинской архитектуре Малой Азии.
Фригия. Храм Зевса
в Айзани
II в. н.э.
В Евромосе, маленьком античном
городке в недалекой от моря, но отделенной от него горами части Карии, стоит
коринфский периптер II века н.э. Он поставлен вне стен города, от которого кроме
воротной башни осталось еще основание
театра. Храм сохранился частично,
но легко домыслить его целым: тут добавить стены целлы, лежащие вперемежку
с колоннами, там поднять упавшие
колонны, тут дорисовать фронтоны. Это
несложно, сложнее понять причину
очарования фрагментарно сохранившегося
здания. Эта причина кроется, кажется,
даже не в благородных пропорциях,
а в независимой самостоятельности каждой части, в ценности каждой фаланги
фуста, каждой капители, каждого отрезка
карниза, выпученного как будто под воздействием какой-то силы (характерная
для II века прихотливость). А колонны
с каменными табличками, на которых
нанесены имена «спонсоров», пожертвовавших свои средства! А то, что колонны,
обращенные к городу, имеют каннелюры,
тогда как обращенные к горе – гладкие!
(тот же хитроватый прием видим спустя
тысячелетие в Новгороде: к городу храмы
обращены украшенным фасадом, тогда
как «задние» фасады лишены декорации
вообще). Все эти детали, как простые, так
и усложненные, складываются в гармоническую мелодию с выверенным ритмом.
Сводчатый подвал храма
в Айзани – храм Кибелы
Совсем другим смотрится храм Зевса
и Кибелы в Айзани. Он стоит на плоскости, в широкой долине, окруженной горами
Великой Фригии – уже в самой глубине
Анатолии. Построенный в том же II веке
н.э. этот храм говорит совершенно «про другое». Это периптер ионического ордера
с вертикальными пропорциями колонн.
Эти колонны по отдельности кажутся
летящими – редкий архитектор-стилизатор позднейшего времени решился бы
на такое. Некоторая специфика храма
в Айзани объясняется особенностями
культа: здесь в подвале, перекрытом
величественным полуциркульным сводом
со световыми проемами по бокам,
располагалось святилище Кибелы, богини
плодородия, связанной с хтоническими
силами Земли. Над этим мрачным
склепом был поставлен легкий периптер,
посвященный богу высшему, Зевсу.
«Разнонаправленность» культов и их
сочетание в одном месте привело к некому
завышению звучания верхнего храма,
в котором тема четкости и свободы обогатилась необычной легкостью. Но кроме
этих объяснений можно указать на характерную для времени постройки храма
в Айзани изысканность деталей и возвышенность целого, присутствующие
во многих современных ему постройках.
Так что здесь речь идет об аристократизме
архитекторской мысли, о крайней рафинированности средств.
Сопоставление двух храмов, в Евромосе и в Айзани, приводит к мысли о двух
путях архитектора, стремящегося
к высшим достижениям. Один путь ведет
к постижению благородной и спокойной
гармонии и к воплощению ее в материале.
Другой путь ведет к материализации
беспокойных духовных устремлений,
к архитектуре, балансирующей на грани
прекрасного и ужасного. Следует сказать,
что из сравнения этих разных храмов
определить, какой путь правильный –
невозможно.
<<вернуться
|
 |
|
