|
|
|
Что делают ньюсмейкеры?
XIV-MMV - 31.08.2005
ВАЛЕРИЙ КОШЛЯКОВ
О возвышенном
В Москве прошла 1-я Московская художественная биеннале. Событие малоинтересное с точки зрения
классического искусства, и в принципе не могущее претендовать на
отражение в журнале «ПК». Но один проект этой биеннале является
для нас принципиально важным. Речь идет об инсталляции Валерия
Кошлякова «Облако».
Валерий Кошляков – художник, далекий от конъюнктуры
современного искусства. Он не разрушителен, не ироничен, главное чувство, которое руководит
им – это какой-то неиссякающий восторг перед величием прошлого.
Для того, что принято называть современным художником, это
чувство прямо-таки неприличное. Но эти соображения приходится
сначала отбросить, когда видишь его инсталляцию. Потому что
вместо его полотен вдруг обнаруживаешь самый что ни на есть
современный художественный продукт – видеоинсталляцию.
Все-таки и его дожали, с тоской думаешь ты. Не будет больше
картин, будет арт. Пол зала, где располагалась
выставка, представлял собой большой макет какой-то российской
местности. На макете – занесенные снегом огороды, какие-то лабазы
и заборы. На стене – большие куски картона, налепленные друг на
друга и вместе образующие некий экран. На него проецируется фильм
с фрагментами архитектуры, очень смутными, едва различимыми, то
колоннами, то шпилями, то арками. Камера прыгает и снимает косо.
В такт прыжкам звучит саундтрек из фрагментов классической
оперы, записанной на шипящей грампластинке – Карузо перепрыгивает во что-то русское и обратно.
В общем, вполне образцовый продукт современного видеоарта –
режущий звук, непрофессионально снятое кино, рваный экран, неясный макет непонятно чего.
Но чем дальше смотришь это кино, тем с большим удивлением обнаруживаешь, что и этим языком
Валерий Кошляков продолжает говорить то же, что говорил и своей
живописью. Инсталляция называется «Облако». Это нечто очень
автобиографическое. Вот этот ландшафт – какая-то богом затерянная провинция, вроде города
Сальска, в котором он родился. Откуда там классическое искусство? Что это такое – классика для
города Сальска? Тут вдруг понимаешь, что, собственно, поймано
этим макетом и фильмом – ощущение невероятного чуда от
присутствия великой классической традиции среди заснеженных
полей и покосившихся заборов. Оно – непонятно в чем, непонятно
где, непонятно как. В обрывках классических опер, звучащих с затертых пластинок? Или в миражах
каких-то фантастических строений, которые вдруг различаются в плывущих над головой облаках? Это
выглядит скорее не как искусство, а как размышление над обстоятельствами его рождения – глядя
на неясные фрагменты строений, мерцающих в рваном облаке
экрана, понимаешь, как из этого ощущения рождались картины
Кошлякова, или даже – ощущение какого чуда он хотел передать
своими картинами. Бывают все же чудеса. Ведь не
может же быть, чтобы именно такое искусство, родившееся из
шипения трофейной грампластинки на сальском патефоне, из
мечты о мировой культуре, которая была так недостижима, как заоблачные высоты, вдруг стало самым
успешным русским искусством на Западе? Не социо-эротика бомжей,
не рождественские живые картины из жизни даунов, не тонкая
поэтика игры с садо-мазо тоталитаризма, а вот это непосредственное
ощущение чуда от присутствия высокого? А вот смотрите –
случилось. У нас на глазах.
Григорий Ревзин
вверх
|
 |
|
