приглашаем посетителей сайта на форум
16.12.2009/ содержание и все опубликованные материалы номера XXIX MMIX
01.05.2009 / содержание и все опубликованные материалы номера XXVIII MMIX
20.01.2005 / Открыт раздел "Тексты", в котором опубликованы книги Г. Ревзина
"Неоклассицизм в русской архитектуре начала XX века" (М., 1992) и
"Очерки по философии архитектурной формы" (М., 2002)

     тел.(495) 623-11-16  

О журнале
 
Подписка
 
Форум
 
Что делают
ньюсмейкеры?
 
Зарубежные
новости
 
Вызов - Ответ
 
Путешествие
 
Культура
 
SOS
 
Современная
классика
 
Вещь
 
Исторический
очерк
 
Школа
 
Художественный
дневник
 
Дискуссия
 
Объект
 
Спецпроекты
 
Книги
 
Тексты
 
[архив
номеров
]

 

 

СПЕЦПРОЕКТ 5x50

Алексей Бавыкин:
«
У нас своя культурная империя»
XV/XVI-MMV - 18.12.2005

Григорий Ревзин: Вы один из тех, кого называют звездами современной архитектуры.

Алексей Бавыкин: Я это слово – «звезда» – не переношу. Слово из шоу-бизнеса. Я архитектуру не считаю шоу-бизнесом, это серьезное дело. Помните из «Аукциона»: «Ты будешь звездой, или водой, а я хоть молчаливый, зато живой».

Алексей Бавыкин
Овощной магазин
Проект 1986 г.
Из коллекции Русского музея в Санкт-Петербурге

К нам это, скорее, пришло из западной архитектуры, чем из шоу-бизнеса.

И зачем это пришло из западной архитектуры? Чтобы быть «лидером продаж»? Мы – ни Запад, ни Восток.

А кто мы?

Мы? Я могу серьезно ответить на этот вопрос. У нас своя культурная империя. Пока, я подчеркиваю, пока мы ее до конца не потеряли. Об этом я подробно говорил в своей лекции из серии «кредо». Культурная империя – я подчеркиваю это определение, в него очень много включено: история, искусство, религия, архитектура, даже манера вести дела – целый мир. Византия, Рублев, Пушкин, Татлин, Мельников – и это далеко не все – вот это и есть мы. Да, российская культурная империя не единственная на свете, но она пока есть. Только мы традиционно этого всего не любим, и самих себя не любим, и поэтому все какие-то травмированные и издерганные. Я это честно говорю своим друзьям и знакомым в России – не любите вы себя, а любите, например, Заху Хадид. Конечно, она несомненная величина на современном архитектурном небосклоне, при этом постоянно подчеркивает свою связь с русским авангардом. Да, есть такие связи, мы их видим: и они очень продуктивны. Но надо и сейчас в первую очередь внимательно изучать первоисточники, а касательно авангарда – это Малевич и Татлин, предтечи новой русской архитектуры, да и мировой в целом. Живопись и архитектоны Малевича, контррельефы Татлина, его башня III интернационала дали толчок к развитию архитектуры и искусства лет на 300 вперед. Так вот, я люблю Малевича, Татлина, Кандинского, Мельникова, Илью Голосова, Леонидова, а уважаю Фрэнка Гери, например, который в своем творчестве опирается на гениальные концепты Ладовского и Кринского. Понятна разница? Вся Голландия сейчас застраивается классными римейками на тему горизонтального небоскреба Лисицкого. Земли у них мало, вверх идти не хотят, сохраняют голландский пейзаж. У нас много земли, поэтому на нашем земельном участке Эрик ван Эгераат исполнил нам «под фанеру» мелодии и ритмы русского авангарда. Получилось похожее на «три богатыря» Васнецова, только хуже. Вообще я считаю, что «звездам» западной архитектуры в России надо сначала поупражняться где-нибудь на периферии, не в Урюпинске, конечно, ну где-нибудь в зоне МКАД или питерской дамбы, а то потом позору не оберешься с нашими заказчиками и строителями. Наберутся опыту, побывают в шкуре платоновского Бертрана Рамзеича – ведь в наших епифанских шлюзах легко утонуть. Короче, я для себя решил, что не буду соваться в Голландию со своими бредовыми транскрипциями творений Ритвельда и Тео ван Дусбурга, даже если позовут, хотя это вряд ли. Голландцы свою культурную империю очень даже блюдут, холят и лелеют, хотя при этом, повторяю, уважают Лисицкого.

Алексей Бавыкин
Здание на Зубовской площади в Москве
Проект 1986 г.
Из коллекции Русского музея в Санкт- Петербурге

И как называть архитектора в нашей культурной империи?

Прекрасное слово – мастер. Вот наши архитекторы называли всегда друг друга мастерами, зодчими, и были мастерами, и, кстати, без всякого этого комплекса неполноценности, что вот мы одно, а есть Запад, и там – да. Не было этого ни у Якова Бухвостова, ни у Растрелли, ни у Андриана Захарова, ни у Осипа Бове, ни у Щусева, ни у Гинзбурга, ни у Мельникова, ни у Душкина. Как Жолтовский говорил: если тебе что-то дано Богом – дар, если ты над этим работаешь, то ты к пятидесяти годам, может быть, станешь мастером. Вот мне пятьдесят лет. И последние вещи, которые мы делаем в мастерской, они хорошие. Безусловно, только дурак собой всегда доволен, но могу сказать, что появляются в мастерской правильные вещи.

Международный космический университет (Москва)
Архитекторы: Алексей Бавыкин, Сергей Бавыкин
1991

То есть вы против того, чтобы сегодня ориентироваться на современную западную архитектуру?

Я уже сказал, что в основной своей массе современная западная архитектура совершено резонно во многом опирается на концепты русского авангарда. И зачем в этой ситуации ориентироваться на модные течения и журналы? Я помню ситуацию середины 70-х годов – тогда в условиях железного занавеса любая бумажка из-за бугра слюнявилась до потери сознания, а пустые импортные сигаретные пачки служили украшением интерьера советского человека. Этот культ шестидесятников понятен, но сейчас другие времена. Кстати, своих не знали иногда больше, чем иностранцев. Корбюзье знали лучше Мельникова – а это убогость. Мельников был под боком, а за границу тогда мало кто ездил. Это было журнальное, книжное знание. А я всегда могу сказать: мельников круче Корбюзье, и намного. Могу доказать в серьезном споре. Он же часто говорил, что нечего тупо смотреть в книги и журналы, если у тебя самого за душой ничего нет, ничего ты там не разглядишь. Потому что для того, чтобы делать хорошую архитектуру, нужно другое. Нужно много ездить по своей стране и за границу, нужно чувствовать эту землю, улицы, города, дух места, строителей, заказчиков, как ветер дует, как солнце светит, а, например, русский мороз понимать как технические условия на проектирование и, одновременно, как художественное явление. Нужно понимать, как где деньги ходят, желательно, надо работать в той культурной и художественной традиции, в той империи, которая у тебя отродясь в подкорке сидит. А если не сидит, займись торговлей колготками. И дело не в прописке, живи, где хочешь, но люби родину, мать твою! Матвей Казаков ни разу не был за границей – ну и что? Он делал плохую архитектуру?

А как же новации?

А они сами собой должны получаться, или нет, далеко не все способны на новации. Это только мальчишкой я думал, что вот придумаешь новую форму и ее содержание, и потом раз – ты гений!!! Не надо косить под Леонидова, его жизнь сплошная трагедия великой личности. Конечно, можно и нужно пытаться сидеть и придумывать какие-то интересные штучки, я сам придумывал, играл в «бумажную архитектуру». И хорошо, что играл, и то хорошо, что три моих юношеских опуса в коллекции русского музея – спасибо Юре Аввакумову – это мой стартовый капитал, и я этим очень горжусь. Только это не архитектура в полном смысле, это достаточно отдельное занятие было, «бумажная архитектура». А архитектура – это соединение трех самых главных вещей: умения работать с заказчиком, умения «попасть в бюджет» в самом широком смысле, я бы сказал попасть в интеллектуальный бюджет, а не только в деньги, и конечно, таланта, потому что архитектура в первую очередь, конечно, искусство. Но при отсутствии первых двух дарований ею лучше не заниматься, ведь архитектор тратит колоссальные чужие средства, а это опасно, вспомним, например, трагедию Баженова Василия Ивановича. Вот тот же Мельников, я его все время вспоминаю, потому что он, по моему мнению, безусловно, лучший русский архитектор двадцатого века, про него говорили – формалист. Идиоты, наверное, у них от зависти мозги клинило, ведь у него было много заказов, и он строил себе чуть ли не единственный частный дом в центре Москвы. И это в конце двадцатых годов! Мельников был суперрациональный архитектор, жесткий прагматик, хищный даже, достаточно деловой. И бешено талантливый! Его можно сравнить с Палладио, только он пользовался совсем неизвестным, им самим и его соратниками придуманным новым языком, но этот язык новой архитектуры все равно был русским – и это Мельников неоднократно подчеркивал, он великолепно знал и любил свою культурную империю, и поэтому не чувствовал себя ущербным относительно Корбюзье, Райта, Лооса и других западных архитекторов-сверстников. Совершенно естественно его единственного из наших пригласили на знаменитую V триеннале в Милане в 1933 году, что явилось одной из основных причин его последующей травли на родине, которой не нужны были гении, а нужны были винтики и болтики. А ведь Мельников работал в рамках тех мизерных реальных бюджетов, которые были по карману его стране, выходящей из полной разрухи, с теми заказчиками и подрядчиками, нэпманами и профсоюзными деятелями, со строительными рабочими, которые толком ничего не умели и платили им мало, а всех квалифицированных и высокооплачиваемых перестреляли и передавили за две войны. Мельников умел проектировать «на грани возможного», создавать программу, социально адекватную и вырастающую в форму, которая адекватно воплощалась и адекватно работает. До сих пор. Почти 100 лет. А это уже классика, Григорий! Любой правильный авангард, нужный людям, рано или поздно становится классикой, а всякие досужие домыслы и модные штучки забываются стремительно. Есть подлинное новаторство, опирающееся на глубокие традиции и преодолевающее свое время, а есть игра в блестящие бирюльки, колонки, капительки, бессмысленное смакование бесконечных технических новшеств. Короче, для меня что Палладио, что Леду, что Мельников – один хрен, классные мужики.

Здание банка (Москва, пр-т Вернадского, д. 87, к. 2)
Архитекторы: Алексей Бавыкин, Сергей Бавыкин, Сергей Суетин, Лиля Севастьянова
1996–1997

Ну, хорошо, а традиции нашей культурной империи – они только в авангарде, или есть еще что-то? Ампир, классицизм, например?

Я очень люблю русский классицизм и русский ампир и ихнего французского папу. Я также очень люблю все великолепие русской архитектуры, которое было до них и после них. И которое будет тоже люблю. Заранее. Есть наш бренд, есть великая архитектура России, и это не отдельно русский авангард и не отдельно нарышкинское барокко, этому явлению 1000 лет и оно неразрывно связано со всей мировой архитектурой. Но делать сейчас подделки под тот же ампир я бы никому не посоветовал. Что главное в архитектуре русского ампира? Это потрясающее сочетание мощных плоскостей стен с маленькими и редкими окнами, блестящими ордерными композициями, лепниной и интерьерами. Много стены оттого, что бывает очень холодно, да и очень жарко тоже бывает. Маленькие, редко расставленные окна с двойным остеклением оттуда же, чтобы лишних дров не изводить и не потеть в разоренной наполеоном стране. Так вот, не надо делать из великой, а значит и очень практичной архитектуры «фанеру», это как петь «под фанеру», очень рискованное занятие. Буров в свое время ругал за это академистов. Донстроевская высотка, множество гранитных и штукатурных домов в современной Москве – все это «фанера», по сути своей и по замыслу. Я уже говорил про проект Эгераата – тоже «фанера». Традиции русского авангарда, его истоки – в использовании новых технологий и материалов с целью создания новых художественных образов. Цитирую Ладовского: «пространство, а не камень – материал архитектуры» – это сказано в том смысле, что мастер должен пользоваться той палитрой, которая не только ему близка и понятна, но и художественно рациональна, экономически оправданна. Я очень уважаю Жолтовского, но больше ценю Бурова – его книга «об архитектуре» до сих пор абсолютно актуальна. Не менее книг Палладио. Экономика, заказчик, тектоника, ритм, метр, пропорции, пространство, объем, динамика – и материалы и технологии, и руки рабочих, которые иногда из жопы растут. Кирпич и штукатурка у Палладио и у Жолтовского – это разные вещи. Железобетон Корбюзье, Бурова, Перре или Мельникова – это тоже разные вещи. Печальны проекты панельных домов Жолтовского. Совсем дерьмо панель Лагутенко и его последователей. Безобразен ордер в исполнении многих московских ремесленников нашего времени. Безобразны пошлые намеки на русский авангард. И так далее. Нужна адекватность в первую очередь.

А что вот дано – от Бога, сверху? Какая архитектурная форма тебе кажется правильной? Красивой?

Дано или не дано, это сразу видно, видно тем, конечно, кто может вообще чего-нибудь видеть. У нас есть мастера, и это радует, и вы их всех знаете, следующих растить надо. А архитектурная форма, близкая мне? Любя все шедевры русской архитектуры, архитектуры нашей культурной империи, составной и неотъемлемой части всей мировой культуры, я особенно много интересовался русским рационализмом 20-х, 30-х годов. Сокращенное название – РУСРАЦ! Учился у Михаила Александровича Туркуса, одного из лидеров русского рационализма. Кстати, какие-то больные люди хотят ликвидировать в МАРХИ курс объемно-пространственной композиции! А Малевича с Татлиным они не хотят, случайно, ликвидировать? Рубить сук, на котором сидишь – печальная национальная забава. вот Рэм Колхаас, творчески пользуясь курсом ОПК, уверенно выигрывает конкурс за конкурсом. Скоро он начнет пользоваться отмывкой, ручная работа входит в моду, мы же отменим отмывку! Опять отвлекся, извините. Так вот АСНОВА – моя основа. Может быть, я не прав, поправьте, пожалуйста. Не скрою, у меня есть несколько проектов и построек, которые выпадают из логического ряда. Пожалуй, это слишком компромиссные вещи – дом на Лесной, в Сокольниках жилой дом, мелочь всякая – повторяю, фанерная арка, примитивный ордер, всякие дурацкие ротондочки, навязанные неграмотными любителями старины – это плохо! Помните, у великого Лооса – «орнамент и преступление»? Бывает еще и наказание. Русский рационализм не подлежит стилизации – это образ мышления, метод работы. Для себя я так формулирую: они много придумали, но мало построили, я пытаюсь продолжить их дело, переосмыслить многие из их принципиальных затей и довести все это до реализации. И в области градостроительства тоже, в нашей мастерской появились серьезные задачки на эту тему. Делать это я намерен в хорошей компании мастеров отечественной и зарубежной архитектуры, работы которых постоянно публикует ваш журнал и журнал «Проект Россия». Спасибо.

далее>>

вверх

 Архив

   

18.12.2005 XV/XVI-MMV
Григорий Ревзин
5x50

   
18.12.2005 XV/XVI-MMV
Алексей Бавыкин:
«
У нас своя культурная империя»
   
18.12.2005 XV/XVI-MMV
Борис Левянт, Борис Стучебрюков:
«Интерпретация – дело критиков»
   
18.12.2005 XV/XVI-MMV
Николай Лызлов:
«Дом растет сам. Я только ему помогаю»
   

18.12.2005 XV/XVI-MMV
Владимир Плоткин:
«Хорошо спропорционированная длительность»

   

18.12.2005 XV/XVI-MMV
Сергей Скуратов:
«Нужно слышать себя»

   

 Архив раздела

   

XIX

   

XV/XVI-MMV

   


Rambler's Top100


     тел.(495) 623-11-16 

Rambler's Top100

 © Проект Классика, 2001-2009.  При использовании материалов ссылка на сайт обязательна