|
|
Что делают ньюсмейкеры?
Марсианские купола на берегу Сетуни
Комплекс «Сетунь-Хиллс». Архитектор: Хади Тегерани
XXIV-MMVIII - 31.01.2009

5 марта на заседании Общественного совета был утвержден
проект немецкого архитектора
Хади Тегерани – офисно-торговый
комплекс «Сетунь-Хиллс», общей
площадью более 700 тыс. кв. м. Он
расположится к западу от парка
Победы и займет некоторую часть
«дикого» остатка Поклонной горы
между Сетунью, Староволынской
и Минской улицей, и дублером
Кутузовского проспекта. Это поле,
на котором недавно была свалка
(по словам главного архитектора
Москвы, сейчас на участке «представлены едва ли не все элементы
таблицы Менделеева…»), поэтому
перед началом строительства предстоит очистить не только наземное
пространство, но и саму почву.
Хади Тегерани – немецкий архитектор иранского происхождения.
Называть его «звездой» было бы
натяжкой, так как он проектирует в основном для Германии,
более того – преимущественно
для Гамбурга, в котором базируется мастерская BRT, основанная
Тегерани совместно с двумя сокурсниками – Енсом Боте и Каем
Рихтером. Там же, в Гамбурге,
находится дизайнерская компания
«Хади Тегерани АГ», которая делает
интерьеры для зданий BRT. В 2005
г. она основала совместно с батуринским «Интеко» компанию «БРТ
Рус». Два года назад германско-интековский «БРТ» проектировал
башню на Профсоюзной улице,
которая, однако, пришлась не по
вкусу мэру – Юрий Лужков даже
объявил на нее студенческий
конкурс. Студентов пообещали
наградить и использовать их
идеи при создании «кольца высоток», а о башне на Профсоюзной
после этого не было слышно. Зато
Хади Тегерани недавно выступал в Новосибирске с лекцией о
«транспарентной» архитектуре.
Теперь та же «БРТ Рус», которую
в момент создания считали придуманной специально для башен
«нового кольца высоток», показала
на общественном совете проект иного, если не сказать противоположного,
свойства – приплюснутый
и местами закопанный в землю.
Комплекс, спроектированный
Хади Тегерани для бывшей свалки
между Сетунью и Кутузовским
проспектом, напоминает то, как
в фантастических фильмах рисуют
марсианские поселения, состоящие из атмосферных куполов. Три
купола примостились в центре
участка, образовав компактную
группу. Два других – по краям,
они больше похожи на разомкнутые бублики. Бублик побольше
оказался рядом с Минской улицей,
по линии которой от него отрезана
приблизительно треть. В середине,
то есть в дырке от бублика, задуман
идеально круглый пруд – видимо,
кратер. Второй бублик значительно
меньше – его место подальше от
автотрасс, он вкопан в землю по
принципу античного амфитеатра
и открывает для своих обитателей
вид на Сетунь, самую живописную
из рек нынешней Москвы. Кстати
сказать, в виде бубликов в фантастических фильмах нередко рисуют
орбитальные станции.
В дополнение к марсианскому
или, по словам Александра Кузьмина, «лунному» образу, проект еще
и «зеленый» – приблизительно половина рекультивируемой территории
отведена под «экозону». Последняя
представляет собой своего рода
«висячий сквер» – деревянные
мосты и дорожки подвешены над
землей, на некотором расстоянии
от травы и кустов. Все желающие
(так было сказано) смогут прогуливаться по этим дорожкам, не топча
травы.
Нельзя сказать, что проект такой
уж новаторский – были уже
и купола, и тарелки, и бублики. У
того же Тегерани есть минимум
еще один проект в виде летающей тарелки – проект центральной
транспортной станции Дортмунда,
сделанный для конкурса 1997 г.,
победивший там, но не построенный. Правда, в Дортмунде больше
похоже на космический корабль,
чем на стационарное марсианское
поселение. Так что Сетуньский
проект лежит в русле пластических
поисков BRT Architekten, если не
сказать – является парафразом
нереализованного опыта 10-летней
давности.
Однако волнует несколько другое.
Не совсем понятно, почему именно
здесь появились лунные (или
марсианские) купола. Сетунь
и остаток Поклонной горы – место
довольно-таки зеленое и, несмотря ни на что, все еще приятное. Поэтому
традиционная мотивация
атмосферных куполов, предназначенных учеными и фантастами для
защиты их жителей от агрессивной среды других планет, здесь не
подходит. Откуда же у немецкого
архитектора возник «марсианский»
образ? Тут, строго говоря, может
быть несколько ответов – либо
московская среда (где квалифицированному немецкому архитектору
не дали построить небоскреб,
даже когда он ассоциировался
с фирмой жены градоначальника)
кажется европейскому архитектору
настолько чуждой, что напоминает
о далеких мирах и чужих планетах. Либо марсианские ассоциации
вызывает сегодняшнее свалочное
состояние территории с полным
набором элементов таблицы Менделеева. Либо же Тегерани, наоборот,
решил изолировать остатки природной среды от москвичей, топчущих
газоны и плюющих мимо плевательниц. На что косвенно намекают
подвешенные над травой дорожки,
буквально воплощающие в жизнь
известные слова «по газонам не
ходить» – и захочешь нарушить,
а придется прыгать. Это странно,
потому что в европейских странах наоборот, все частенько ходят
и даже лежат на газонах. Почему-то
мне кажется, что архитектор решил
изолировать планету от населения.
Юлия Тарабарина


вверх
|
 |
|