|
|
|
Что делают ньюсмейкеры?
Ольга Орлова
Пошипим?
XVIII-MMVI - 10.08.2006
Над крышей дома звезды, а под –
светильники-табуреты. Фестиваль
«Под крышей дома» выявил вторичные профессиональные признаки
российских архитекторов. И по ним
отобрал лауреатов.
Те, кто добирался на фестиваль на
метро, читали на потолке станции
«Маяковская» цитату классика:
«Чтобы каждый день над крышами
зажигалась хотя бы одна звезда».
Эту фразу кураторы конкурентной фестивалю «Под крышей
дома» «Арх-Москвы» в этом году
сделали программной. Несколько
лет назад журналисты устроили
соревнование между этими тусовками по критерию звездности
приглашенного состава. Тогда,
пригласив Карима Рашида, выиграл фестиваль Дома на Брестской.
В этом году «Арх-Москва» дает три
очка вперед: Том Мейн, Дэвид Кук
и Питер Айзенман. Заявленная
в качестве события «Под крышей
дома» итальянка из кассового
Турина Федерика Патти, как было
сказано в пресс-релизе, «пока
мало известна в профессиональном мире, но молода и очень
талантлива». Зачем устраивать
местную раскрутку западного
молодняка, понять очень сложно.
Но в Доме на Брестской этим,
кажется, даже гордятся, отмечая, что некогда фестиваль уже
стал «хорошим трамплином» для
итальянца Франческо Луккезе.
Когда на пресс-конференции у организаторов «Под крышей дома»
спросили, собираются ли они
как-то поддерживать российскую
архитектурную молодежь, заместитель председателя патронирующей
мероприятие Москомархитектуры Андрей Грин сказал, что
уже поддерживают – победителей фестивального конкурса
принимают в Союз московских
архитекторов без «специальной процедуры». Юрий Григорян
в эфире радио «Маяк» как-то
рассказывал, как их с Павлом
Иванчиковым принимали в СМА:
посмотрели принесенные ими
проекты и спросили: «А где ваше
творчество?». – «Вот наше творчество», – ответили архитекторы,
показывая на проекты. «Нет, –
сказали им, – где ваше настоящее
творчество – живопись?» Если это
и есть та самая «процедура», то
конкурсные экспоненты фестиваля
к ее прохождению и на самом деле
оказались готовы.
Бюро «Рождественка» представило
живописный интерьер магазина,
правда, воспользовалось не своей
живописью, а Рубенса. Это жанр теперь такой новый, «в соавторстве
с гением» называется. Но гениев
мало, соавторов много. К живописи Рубенса также прибегла
Studia Practica, создавая интерьер
«Флорентийские мотивы». Те же,
что и в интерьере «Рождественки»
картины навевали ощущение
плагиата. Могли бы хоть в выборе полотен посоревноваться.
Массой обнаженных тел Рубенса
переплюнуть сложно, а именно
дородная натура в представленных на выставке интерьерах
была наиболее популярна. Бюро
«Мосштаб» в этом смысле встало
в оппозицию мейнстриму, но от
наготы не отказалось, сделав
ставку на худосочных Ев работы
разных мастеров позднего Средневековья. Бюро Тимура Башкаева
расписало пролет диспетчерского
пункта Управления энергосистемами в Санкт-Петербурге какой-то
абстрактной водяной искрой
больших масштабов, намекая
то ли на грядущий из-за этого
сугубого разврата в интерьерах кризис энергетики, то ли на
новый всемирный потоп. Живописную имитацию пентхауса (типа
их обитатели спасутся в потоп?)
показала студия A-Stil, изобразив на панелях квартиры крыши
бюргерского городка: сидите вы
в своей комнате на первом этаже
в Подмосковье и думаете, что на
десятом и в Германии. Михаил
Филиппов не стал микшировать
разные виды искусств, представив отдельно изысканную графику проекта и его воплощение в виде
подробной и самодостаточной
мансарды в Москве. В общем,
рисовать, как показал фестиваль,
наши архитекторы умеют. Они,
конечно, шипели на лекции сэра
Нормана Фостера, когда он говорил, что сегодня архитектору вовсе
не обязательно уметь рисовать.
Но что им еще оставалось? Кстати,
в прошлом году умение российских архитекторов рисовать уже
продемонстрировала «Арх-Москва»,
наградив Александра Бродского
за почеркушку Дома престарелых
футболистов и выставив что-то из
намалеванного представителем
уже взращенного следующего
поколения архитекторов России –
Ассом-младшим. Так что «Под
крышей дома» «Арх-Москве»
и в этом проиграл. Но выиграть,
кажется, не очень-то и стремился.
Фестиваль «Под крышей дома»
в этом году поражал своей карнавальной антииерархичностью.
Оттого, наверно, и свои награды
присуждал каждому второму: на
100 участников – 42 награды и ни
одного Гран-при. Карнавал – это
время веселой множественности.
Он ставит все вверх ногами.
Архитектуру и дизайн может заменить рисованием. А почему бы
и нет? Вот и мебель – дело всегда
очень локальное – в экспозиции «Под крышей дома» кинула
заявку на глобальность. Наташа
Тамручи выставила проект «Бесконечный стол». Стол – тема
карнавальная, связанная с едой.
С бесконечностью дело обстоит
сложнее. Тут логика такая: неужели
этот дурдом никогда не кончится?
Поэтому посетили выставки имели
все-таки возможность потрогать
два конца этой бесконечности,
воспользовавшись стоящим рядом
со стендом воплощением стола.
А Владимир Бондаренко презентовал мебельную группу также
с громким названием «Династия».
Казалось, сейчас будут троны, но
нет: шкафчик, столик и два низеньких креслица. Скорее для шутов,
чем для королей. Но самым карнавальным экспонатом и самым
популярным у посетителей и жюри
фестиваля стал «Бешеный табурет»
Василия Щетинина. Это светильник, который включался, тряс
эксцентрично ножками и пугал
проходящих мимо детей («Ма-а-ма!»). Как скопище протезов для
могущего растерять конечности
в этой бешеной пляске табурета
смотрелась расположенная неподалеку лайт-инсталляция Ивана
Шалмина: из темного потолка торчали светящиеся ножки табуретов, которые до этого соседства,
возможно, еще никем и не осознавались в качестве ножек. Часто
соседство ведет к рождению новых
смыслов. Этим выставки и интересны. На стенде «Отхожее место»
группы «Архиграф» предмет сугубо
личной гигиены – унитаз – подвергся публичной легитимизации
посредством цитат из какого-то,
судя по «ерам» и «ятям», дореволюционного автора. Вот такое
возрождение отечественных
традиций. Почему-то стенд «Отхожее место» разместили рядом
с отреставрированным Манежем.
Тоже, кстати, весьма карнавальный ход.
Создавалось ощущение, что хотя
авторы экспозиции особо и не
задавались проблемами ее структурирования, все на ней было
как-то неслучайно, на уровне
подсознания они рифмовали на
соседних стенах кого-то с кем-то. Здесь мы проходим зону
кислотного дизайна, где друг
против друга размещены безумные интерьеры Елены Теплицкой и разрисованные
маркерами-выделителями проекты и их
расцвеченные цветными ширмами
из стекла реализации офиса
бюро «Арт-Бля». Здесь угол
красно-стеклянно-металлических
торговых интерьеров. Шикарный интерьер обувного магазина
мастерской «Витрувий и сыновья» – длиннющий метрообразный
коридор с эффектом засасывающей воронки – и тоже какой-то
красно-стеклянно-металлический
интерьер, но из-за шапок, кепок
и футболок работы дизайнера уже
не разобрать. Главное – вовремя
сфотографировать. Еще были зоны
серо-черно-мрачного декаданса.
Зона утрированной классики
странного розлива – внутри
высотки. Зона древесно-стеклянно-металлического с голубыми
акцентами: Манеж почтенного
авторского коллектива, включая
патрона фестиваля и собственно
Москомархитектуры Александра
Кузьмина, и зал ожидания в терминале аэропорта Домодедово
работы молодых архитекторов
Сергея Крючкова, Алеси Черновой и Ильи Мукосея. Во времена
пиара контекст определяет все.
Но расформировать экспонентов по зонам – это еще полдела.
Надо, чтобы экспозиция хорошо
выглядела. Тут организаторы
фестиваля всецело понадеялись
на выставляющихся, а наиболее
отличившихся наградили: Бориса
Уборевича-Боровского – за
творческое отношение к оформлению собственных работ,
Гарольда
Коскур-Оглы – за проволочное
дерево, внесшее заметный оживляж в общую экспозицию. Самим
кураторам за такую тягу к украшательству Союз дизайнеров Москвы
вручил фарфоровые статуэтки
пингвина и слона со словами:
«Возродим мещанские традиции».
Конкурсные проекты фестиваля –
собственно интерьеры – были
развешаны в Доме на Брестской по небольшим транзитным
залам, а также на антресолях.
Большой зал заняла, понятно,
ярмарка отделочных материалов, разметанная по кругу.
А в центре – омакеченный
генплан Москвы, как Минотавр,
пожирающий все преступное
и прекрасное из отечественного
дизайна и с завидным постоянством выплевывающий все не
наше. Логотип принадлежащего
Москомархитектуре Дома на
Брестской – известная всем такая
в плане с ломаными стенами завитушка – и впрямь напоминает
лабиринт. Такой вот лейбл лабиринта, в котором сидит Минотавр
и шипит на звезды. А давайте
переименуем фестиваль в карнавал и поведем Минотавра
по улицам? Или повесьте ему
светильник-табурет, пусть вместе
побесятся.
вверх
|
 |
|
